Гости из космоса (сборник) - Страница 111

111

Евгений провожал гостью через лабораторию.

— Вы тоже опасный скромный человек, — рассмеялась Эллен и протянула руку. — Гуд бай! Может быть, увидимся.

Громов смотрел из окна, как шла Эллен по липовой аллее, маленькая и стройная, шла уверенно, ни разу не обернувшись.

Глава четвертая. Летать или ползать!

Электрический поезд остановился у подмосковной платформы. Пассажиры хлынули из вагонов. Вечер был тихий и ласковый. Вдалеке лаяли собаки. Раздался низкий гудок, поезд ушел, и стало совсем тихо.

От высокой платформы до леса, скрывавшего берег реки, над землей стелился молочный туман. Пахло смолой, прелью, чуть-чуть сыростью и свежей масляной краской от пешеходного мостика, перекинутого через рельсы.

Пассажиры шли по нему вереницей, озабоченные и торопливые.

Внизу на перроне горели шары фонарей, в прозрачных облаках бежала неполная луна.

Сойдя с мостика, люди погружались по колено в туман.

Петр Сергеевич и его спутница сошли последними.

Туман, казавшийся сверху сплошным, здесь был редким и прозрачным. Но справа и слева от тропинки он густел, скрывая кусты и кочки старого болотца.

— Будто выше облаков, — сказала девушка. — Вы станете об этом вспоминать, Петр Сергеевич?

— Об этом? Конечно. Ведь такого никогда там не встретишь.

— Не говорите слова «никогда».

— Я имел в виду туман. Тут на него раздражаешься… Сырость. А там… тосковать по нему, пожалуй, буду.

— Тосковать… по туману, — вздохнула девушка.

Они вошли в березовый лесок.

— Не только по туману, — задумчиво сказал Петр Сергеевич. — Вот об этих березах… Марко Поло, проехав когда-то по нашим краям, писал, что он встретил в удивительной стране удивительные деревья, кора которых напоминала кожу женщины. — Громов рукой коснулся молодой березки. — Что-то мы встретим в чужом мире?

— Не надо! — замотала головой девушка. — Это страшно… Всегда видеть над головой ваш бесконечно далекий мир.

— Что ж делать! Провожали ведь людей в Арктику или Африку времен Левингстона. Тех путешественников нельзя было увидеть ни в какой телескоп…

— Телескоп! — повторила девушка. — Можно заметить предмет высотой полтора метра… С Земли будут видны ваши движущиеся тени…

— И вы помашете отсюда нам рукой.

Девушка остановилась.

— Я уже сейчас помашу вам рукой, Петр Сергеевич, — грустно сказала она.

— Что вы, Наташа! Разве вы не зайдете к нам на дачу?

Девушка горько усмехнулась:

— Нет, зачем же? Вы там будете своей семьей. А я…

— Наташа! — с укором воскликнул Громов. — Вы у нас как родная!.. И вместе с Женей мне ножку подставляете, — пошутил он.

— Как вам не стыдно? Ведь вы такой… Я знаю, кого могут послать туда. — Она взглянула на Луну и, зябко поведя плечами, накинула косынку.

— Милая Наташа… Давно я хотел сказать. Для вас я только полотно, на котором вы рисуете невесть что…

— Я не рисую, а вижу. И все еще чего-то жду…

Громов нахмурился и с усилием произнес:

— Не надо ждать.

Наташа отвернулась. Скомкав косынку, она прижала ее к лицу. Потом молча побежала вниз по тропинке.

Громов стоял, борясь с желанием вернуть ее. Наташа скрылась за поворотом. Под березкой что-то синело. Он поднял косынку…

Он знал Наташу еще в Ленинграде, школьницей, когда она приходила к Жене готовить уроки. Петр приезжал из Пулковской обсерватории, отсыпался после «звездной ночи» и, выходя в столовую, заставал «зубрилок» за учебниками, разложенными на обеденном столе.

Они вместе окончили школу и поступили в Ленинградский политехнический институт. Очень трудно уловить момент, когда девочка превращается в девушку, когда отношение к ней вдруг становится иным… Если бы не 1957 год, все сложилось бы не так для Петра Громова и Наташи.

В этом году советская ракета вынесла на орбиту первый искусственный спутник Земли, и межпланетные путешествия стали близкой реальностью. Петр Громов стал работать над проектом лунной экспедиции и перебрался в Москву, в Космический институт.

Евгений, под влиянием старшего брата увлекшийся Луной, еще на третьем курсе института задумал управляемую с Земли танкетку, проект которой решил разработать в дипломной работе.

Евгений и Наташа два года спустя закончили институт. Наташу направили в какую-то лабораторию, а Евгений оказался, как это ни странно, в киностудии… Именно там для научно-фантастического фильма о полете на Луну потребовалась спроектированная им танкетка. Он построил свою танкетку, ее видели с экрана миллионы зрителей, но мало кто из них мог предположить, что это подлинная модель будущего лунного вездехода.

Братья дружили и летние месяцы проводили вместе в альпинистских походах. Петр был мастером альпинизма, впрочем также и мастером-десятиборцем; Евгений уступал ему в легкой атлетике, но трудности горных походов они делили поровну.

Наташу с собой не брали…

Евгений принадлежал к числу людей «одержимых». Он выработал для себя труднейшую программу жизни: работал трактористом на целинных землях, крановщиком в ленинградском порту, был членом автоклуба и даже прославился как автогонщик. Он устанавливал на машинах изобретенные им приспособления, чтобы механизм не сразу, а спустя две-три секунды выполнял его приказы, и все для того, чтобы выработать в себе способность управлять лунной танкеткой, отстоящей на таком расстоянии, при котором электромагнитная волна на путь в два конца затрачивает три секунды. Ведь за него учесть опоздание не только его команды, но и видимого им изображения не могли никакие приборы, как нельзя скорректировать изображение видимых звезд, какими были они, по существу говоря, миллионы лет назад. Два раза Евгений попадал в тяжелые аварии, но приобрел удивительные навыки, заменявшие «принципиальное бессилие» приборов.

111